В долине

Выставка "В долине" Никиты Селезнева - новый совместных проект Рихтера и MYTH Gallery. 

Искрящийся технологический мир, в котором мы живем, все больше напоминает тревожные пространства современных торговых центров, обнажающих устрашающую машинерию капитализма, построенного на гедонизме потребления. Пища, которую мы едим, промышленно изготовлена и генетически модифицирована, наши телесные процессы химически улучшены, дома заполнены устройствами, которые дают советы и просят называть их по имени, любое наше онлайн-действие и проявление нашей личности обрабатывается алгоритмами программного обеспечения. Традиционные различия между человеком и технологической сферой становятся прозрачными, и наблюдая мимикрию технологий под человеческое, Никита Селезнев выявляет в своем новом проекте тревожную поэтику подобных процессов гибридизации. Зловещие, но соблазнительные, тревожные, но нежные работы Селезнева, созданные совместно с архитектором Григорием Балуевым, представляют собой осколки антропоморфных объектов, суррогатные тела и абстрактные слепки тревожной действительности, выполненные из бетона и биоразлагаемого пластика (3d печать), экраны с 3d-рендерами и графические изображения, подвергающие сомнению все стремительнее исчезающие границы между человеком и машиной, одушевленным и неодушевленным и глубинную психологию, стоящую за ними, в частности машинерию желания и контроля.

Понятие, которое стало основным для нового проекта Селезнева, эффект «зловещей долины» (Uncanny valley), гипотеза, сформулированная японским учёным-робототехником и инженером Масахиро Мори. Она подразумевает, что робот или другой объект, выглядящий или действующий примерно как человек (но не точно так, как настоящий), вызывает неприязнь и отвращение у людей-наблюдателей. Похожая на человека машина перестаёт восприниматься как техника. Антропоморфный робот начинает казаться нездоровым или неживым человеком, ожившим трупом, вызывая у наблюдателя страх смерти. Помимо напоминания «memento mori», излишне симметричные лица андроидов вызывают когнитивный диссонанс своей неправдоподобностью, несвойственной живым людям. Селезнев исследует эротизм технологического анимизма не только отчужденных от человека сверхреалистичных антропоморфных изображений, обнаруживающихся в эстетике промышленного и корпоративного дизайна, зачастую созданного в франкенштейновской логике, а также товарах потребления, но и архитектуре пространств, которые Марк Оже называл «не-местами»: подстраиваясь под человека и уподобляясь его интересам и эмоциональным реакциям, пространства торговых центров, фудкортов, аэропортов и детских площадок затягивают в безрадостное ощущение обсессивного гиперпотребления, уподобляя жизнь посещению аттракционов шумного парка развлечений, из которого невозможно найти выход.

Александр Буренков